- Кого это нелёгкая принесла?

Рядом, покачиваясь с пятки на носок, заложив пальцы под портупею, недобро ухмылялся Фома. Его лицо чугунного цвета, рассечённое лоскутами отмирающей плоти, лишённое человеческих черт, окаймлял плотно повязанный платок.

- Заждались тебя, Тихон, измаялись.

Тихон смолчал, отступил к двери. Фома поймал за рукав, приблизился, задышал гнилью в лицо:

- Со счёта не сбился, землекоп? В который круг ада вступаешь? - загоготал, вывалил из-под платка дряблые щёки.

- Пусти, паскуда, - Тихон отдёрнул руку.

- Поговори, мразь! Я тебя на выселки отправлю, скотина дохлая!