В русской поэзии предреволюционных десятилетий всё проникнуто политикой — от прямых агиток вроде «Наш царь — Цусима» Бальмонта до изделий более тонких, как «Девушка пела в церковном хоре» Блока. После событий 1905 года многим казалось, что революция подавлена, а её мерзость и кровь оттолкнули наиболее разумную часть интеллигенции. Но, увы, Россия только начала погружаться в тёмные времена. В этом водовороте истории поэты меняли свои идеалы, но только не Гумилёв. Лидеры акмеизма — Ахматова, Мандельштам и сам Гумилёв — не признали право большевиков именоваться Россией. Сегодня Егор Станиславович расшифровывает скрытые смыслы гениального стихотворения «Заблудившийся трамвай», созданного Гумилёвым в мире, где революция перевернула всё с ног на голову. И говорит о Слове, которым поэт надеялся сокрушить большевиков. Но финал этой истории все мы знаем…