От «Лавра» до «Кадавров»: Водолазкин, Иванов, Козлов, Поляринов, Сальников, Рубанов.

В Библии мы читаем о расслабленном, о слепом от рождения, помним сюжеты про убитых горем родителей болеющих детей. Но когда болезнь приходит в наш собственный дом, возникает бунт: “Меня-то за что?”.

Священник Николай Конюхов и психолог Марина Филоник отвечают на вопросы: — почему новое язычество так соблазнительно именно сейчас; — как работает психология идолов, почему человек уязвим для этих подмен; — и что может предложить Церковь?

Почему так интересны истории прихода к вере? Особенно если человек совсем из другой области: учился на медика – стал диаконом, работала директором – стала свечницей, был футболистом – стал семинаристом.

Что интересно читать и родителям, и детям? Детскими книгами сегодня заполнены все стенды в магазинах. Сколько бы ни предрекали смерть бумаге, книги для детей всегда будут востребованы.

Определяется ли литература женской только потому, что её пишет женщина? Женская проза — это простые темы и лёгкое чтение или она может ставить серьёзные вопросы, как и мужская?

Почему даже в христианской традиции, где тело признано даром, оно всё ещё воспринимается как враг? Как же жить в теле, которое стыдно, неудобно, тревожно? Как быть собой, если «себя» не выносишь — ни духовно, ни телесно?

Сергей Комаров и «Пути православия» митрополита Каллиста (Уэра). Как нужно говорить о православии, чтобы не выглядеть лектором позапрошлого века? «Сегодня молодёжь уходит не от Христа, а от языка, на котором о Нём говорят».

Разговор со священником Александром Сатомским о самой трудной стороне христианства — где нет ответов, но всё-таки есть Христос. О Фоме, который, может быть, не сомневается, а просто честен. О чуде, которое не доказывает, а зовёт.

Как удержаться от фастфуд-литературы, когда душа просит легкого чтения? Существует ли христианская литература без назиданий и нравоучений? А православные комиксы? О душеполезных книгах для верующих поговорили с протоиереем Андреем Битюковым.