Её детство — это война, где вместо игрушек были лопаты и взлётные полосы. В 11 лет она чистила снег на секретном аэродроме под обстрелами немецких самолётов, а лётчики бросали детям шоколад с высоты — как символ надежды. Её первый полёт в Сочи стал для неё не просто путешествием, а возвращением в мир, где небо принадлежит людям, а не войне.  

В этом выпуске мы встречаем Светлану Павловну Макарову — женщину, чья жизнь является настоящей летописью истории. Она пережила эвакуацию с блокадного Ленинграда, первые моменты войны, жизнь в суровых условиях эвакуации, а также незабываемое путешествие в Одессу в день первого полета человека в космос. С ней мы вспоминаем удивительные истории из детства, войну, семьи и жизни, наполненной радостью и горем. Светлана Павловна расскажет, как преодолела инсульт и восстанавливала свою жизнь, а также поделится своими мыслями о времени и том, как каждый новый день — это возможность продолжать двигаться вперёд. Этот выпуск — дань памяти поколению, которое пережило и выстояло в самые трудные годы.

Этот эпизод подкаста погружает нас в воспоминания Нина Александровны, женщины, которая пережила тяжелые события блокадного Ленинграда, и её необычные жизненные путешествия, связанные с дорогой, как метафорой судьбы. В 6 лет она была эвакуирована во время блокады, и её воспоминания о тяжёлых временах, голоде и смерти настолько ярки, что каждая деталь этого периода запомнилась на всю жизнь. В разговоре она рассказывает о том, как с семьей, пряча хлеб за пазухой, она пережила эвакуацию, о поездке через Сибирь и Сахалин, а также о своём первом полете.

Она выжила в блокадном аду, прошла эвакуацию через Ладогу, где хлеб убивал сытых, и нашла дом в небе. Лидия Львовна — инженер, мать, вдова — делится историями, которые не прочтешь в учебниках: как в 11 лет хоронила соседей под обстрелами, как в 1994-м впервые вырвалась за «железный занавес» в Индию, а вернулась — к смерти мужа. Её голос, спокойный как ленинградский лёд, рассказывает о том, почему самолёты СССР трясло сильнее, чем сейчас, как стюардессы заменяли психологов, и зачем она в 80 лет летала на Сахалин. Это не просто история авиации — это исповедь поколения, для которого «посадка разрешена» звучало как гимн жизни после войны.