“Примерзло яблоко” я увидел у френда в качестве стоического комментария к текущему, гкхм, процессу; и правда утешительное стихотворение, особенно если посмотреть на дату (“Не возьмешь моего румянца” по разным параметрам из той же категории.). *** “Античная картина” Мориц — стихотворение такое многослойное и глубокое, что (ну дальнейшие скорбные песнопения понятны). *** Маргинальное, никогда не публиковавшееся стихотворение маргинального поэта (и переводчика, в том числе русской поэзии на немецкий) Усова (1896–1943) я прочитал в статье Гаспарова, где он очень подробно (и довольно убедительно) объясняет, почему первый вариант — оригинал, а второй — перевод. Независимо, мне кажется, от этого, и раньше, чем я прочитал статью (но тут я могу ошибаться), мы с Ольгой Прохоровой играли в такую игру, и я “переводил”, в частности, “Наступление” Гумилева. К сожалению, полный текст у меня совершенно выветрился из памяти, хотя когда-то я его помнил хорошо, и, главное, уже совершенно не понимал, где “оригинал”, а где мой “перевод”. Последняя строфа звучала так: “И победе, словно невесте / Я жемчужный венец отдам, / Потому что иду с ней вместе / По врага кровавым следам”. *** В пронзительном стихотворении Хайтлиной все полностью переворачивается после последней строки, да и то, наверное, не обязательно сразу. *** В завершение сезона — самое известное из многочисленных рождественских стихотворений Бродского, трогательное и человекоцентричное: Рождество — это не запах водки, хвои и трески, а то, что ты чувствуешь наедине с собой на дверном сквозняке.

926. Леонид Мартынов. Примерзло яблоко [1952]