В момент обострения всех ощущений в какую-нибудь сторону вдруг оказывается, что все вокруг — в частности, любые произведения искусства — говорят о том же; феномен, хорошо известный и любому психологу, и вообще любому человеку. Так и тут — хотя стихотворение Шевырева посвящено Австро-итало-французской войне или, как она обычно называется в англоязычных источниках, “Второй итальянской войне за независимость”; грубо говоря, Италия сражалась с Австрией и при поддержке Франции победила — отдав Франции Ниццу и Савойю в качестве платы за победу. Стихотворение Пастернака, как понятно по дате, описывает налеты немецкой авиации — и, надо сказать, предвидение и сдержанный, но несомненный оптимизм поэта в 1941 году дорогого стоят. Николай I, памяти которого посвящено стихотворение Тютчева, умер 2 марта (по новому стилю) 1855 года, за год до того, как России пришлось просить мира — на довольно унизительных условиях — по результатам Крымской войны. Интересно, что это поражение в конечном счете оказалось главным катализатором взрывной модернизации Российской Империи, включая отмену крепостного права. (В скобках отмечу, что призывать поэтов в идеологические соратники — очень так себе идея; тот же Тютчев по взглядам был в основном, прямо скажем, мусорный старик — не зря его на днях пытался прочитать Машков; и у Пушкина есть как всякие послания декабристам и Чаадаеву, так и какое-нибудь “Клеветникам России”; а Бродский… впрочем, даже не стоит о Бродском.) Прекрасная зарисовка Рождественского очень точно описывает советское безвременье. А написанное в 1940-м, но не опубликованное стихотворение Кирсанова — типичное поэтическое предвидение. (Сколько подобных несостоявшихся поэтических пророчеств, впрочем.)

1059. Черубина де Габриак. Поля победы [1909–10]