XIX век. Религиозные искания русской культуры

В лекции реконструируется образ революции, сложившийся в русской литературе в период от «Бесов» Достоевского до «Петербурга» Андрея Белого. Анализ начинается с эпохи антинигилистических романов и завершается эпохой предчувствий и пророчеств в канун Первой мировой войны. В центре внимания — основные переживания и концепты революции, которые можно извлечь как из художественных произведений, так и из публицистики, писем, дневников, и т. п. Предполагается краткая ретроспектива соответствующей художественной традиции. Лекцию читает доктор философских наук, профессор ВШЭ, Александр Львович Доброхотов.

Литературное наследие Чехова окружено множеством легенд и истолковательских штампов. Незабываемая строчка Пастернака об «осенних сумерках Чехова, Чайковского и Левитана» тоже апеллирует к расхожему клише о сумрачности чеховского мира. Повторяющиеся у писателя образы мглы, потёмок, тумана и т. п. принято связывать с унылым пессимизмом авторского мироощущения. Особенно категоричен в своих оценках был Лев Шестов, назвавший Чехова «убийцей человеческих надежд». Между тем С. Н. Булгаков, будущий отец Сергий, в 1904 году указывал на то, что «сумрачный мир, изображаемый Чеховым, освещается им ровным и ласковым светом». Много лет спустя В. Набоков, в своей лекции о Чехове, отметит, что у этого писателя «каждая деталь подобрана так, чтобы залить светом все действие». Совсем недавно один очень популярный эссеист и педагог-словесник назвал Чехова «самым мощным антидепрессантом в русской литературе», поскольку «рядом со всем унылым, что он описывает, установлен мощный источник света». Попытке разобраться в хитросплетениях этой темы посвящена эта лекция, в ходе которой речь пойдет о таких произведениях писателя, как «Человек в футляре», «Мужики», «Убийство», «Студент», «Архиерей», «В овраге» и некоторых других. доктор филологических наук, профессор МГУ и ПСТГУ Олег Николаевич Скляров.

В теме «Толстой и Церковь», есть много рекламного, выдуманного, чего-то фальшивого. Что на самом деле разделило русскую церковь и великого писателя? На этот вопрос отвечает в своей лекции доктор исторических наук, доктор церковной истории, профессор ПСТГУ, прот. Георгий Ореханов (2020+).

На материале романов Ф. М. Достоевского «Идиот», «Братья Карамазовы» и рассказа «Сон смешного человека» лектор рассказывает о «вечных» вопросах в понимании великого автора. Лекцию читает доктор филологических наук, вице-президент Российского общества Достоевского Карен Ашотович Степанян (2018+).

В 1825 — 1855 годах — в царствование императора Николая I — многим казалось, что русская культура находится в незавидном положении из-за стремления власти быть полноправным цензором жизни. Однако именно на это время пришелся блестящий расцвет русской философии, литературы, музыки, живописи, архитектуры; иными стали и повседневный быт, и сам русский язык. Лекцию читает доктор исторических наук, профессор МГУ и ПСТГУ Александр Иванович Яковлев.

В лекции речь идет о гоголевских повестях и о тех странностях, которые делают их узнаваемо гоголевскими. Странность — ключевое слово этой беседы: оно и о мире автора, и о манере лектора. Да и день выдался подходящий, ведь лекция состоялась 1 апреля, день дурака и смеха и день рождения Гоголя. Лекцию читает преподаватель литературы 57 школы (сейчас — заведующий кафедрой словесности в «Новой школе»), Сергей Владимирович Волков.

П. Я. Чаадаев — русский философ, старший друг А. С. Пушкина, человек, сыгравший едва ли не решающую роль в его духовном становлении. Их общение продолжалось вплоть до смерти поэта и касалось важнейших проблем понимания смысла человеческой жизни и хода истории. Вместе с лектором мы попытаемся понять, почему в 1818 г. поэт и философ чувствовали себя обманутыми и почему в 1836 г. они затеяли спор о русской истории, и в чем была суть этого спора. Рассказывает доктор философских наук, профессор ПСТГУ Константин Михайлович Антонов.

Пушкинский «Пророк» написан на языке, который хочется назвать русско-библейским, — так органично воспроизведена в стихотворении сама стилистическая атмосфера библейского текста. Было ли это очередным гениальным озарением поэта, или он опирался на находки других? Что вообще значила русская Библия для русской культуры? Ответы на эти вопросы дает доктор богословия, профессор ПСТГУ прот. Павел Хондзинский.