На уроке немецкого мы учим цвета. Учительница: «Есть темно- и светло-коричневый». Я говорю: «Я знаю три коричневых – светло-коричневый, темно-коричневый и Ева Браун». Пауза. Я пугаюсь, понимаю, что в Германии о таких вещах может лучше не шутить. И тут до нее доходит, и она просто согнулась пополам

Реальность современной жизни: жизнь в статусе "иностранного агента", не смогу поехать на родину, пройтись по своему дому, забрать книжки. Ничего не поделаешь. Предыдущее поколение эмигрантов – это эмигранты 20-х годов минувшего века, находились в гораздо более жестком положении, чем мы

Я работала в Библиотеке иностранной литературы в научно-аналитическом отделе, а роман Умберто Эко "Имя розы" стоял в спецхране, его можно было только по кусочкам читать. Роман был запрещен к чтению на итальянском языке, ведь в те времена цензура охватывала самые странные темы

Англия научила меня всему. Не только от того, что я смотрел телевидение, слушал радио и общался на работе с разными английскими людьми, но 16,5 лет я прожил в гражданском браке с английской актрисой и от нее на бытовом уровне почерпнул несколько пластов английской, семейной и бытовой культуры

Иммиграционные чиновники были безразличными людьми. На нашу первую ночь в Англии они отправили нас в тюрьму в Гуле. Не потому что мы были заключенными, они нам сказали: «Вы не заключенные». Просто, чтобы избавиться от нас, отдохнуть, и обеспечить нашу безопасность

Художник в СССР был больше, чем просто художник. Когда я переехал на Запад, я вдруг понял, что из этого статусного положения особенного человека с массой возможностей я перехожу в положение человека, который оказался в конкурентной борьбе, где должен постоянно доказывать свое право на существование

Судьба украинского зарубежья сейчас обсуждается на разных уровнях. Кто-то говорит, что большая часть не вернется, кто-то говорит, что, наоборот. Я не обобщая могу сказать, что есть люди, которые хотят вернуться, и их удерживает только забота о безопасности детей. А кто-то, наоборот, тут нашел себя

Две недели бомбежек я прожила в Харькове и чтобы отвлечься мне хотелось посмотреть что-то из своих любимых русских фильмов. И я не смогла. Но не потому, что меня раздражал язык, а потому что я смотрела и думала: Боже мой, такой тонкий, сложный, многослойный фильм, и после него, они бомбят Украину

Людей сейчас разделяет не только вопрос: за войну ты или против, за Путина или против, а куда менее, так сказать, актуальные вещи. Как ты относишься «российской имперскости», имперец ты или не имперец? Ну, и не говоря уже о том разделении, которое внес в наши ряды «палестинский вопрос»

Я смотрю здесь на какие-то архитектурные сооружения не только с точки зрения красоты, я как будто примеряю, насколько они безопасны. Я мысленно располагаю каких-то близких людей вот в том или в другом здании, думаю: вот здесь вот есть красивый подвал, вот здесь арка, где можно спрятаться от ракеты