
Sign up to save your podcasts
Or
В лекции шла речь о Льве Гумилеве, сыне Анны Ахматовой и Николая Гумилева, и Эмме Герштейн, близкой знакомой Ахматовой, Пастернака, Осипа и Надежды Мандельштам. Она была старше Льва, что не помешало их сближению в начале 30-х и драматическим отношениям «сквозь жизнь», которые она сама образно обозначила в своей «беспощадной», по определению рецензентов, книге мемуаров, назвав гумилевскую часть «Лишняя любовь». Эмма Герштейн, ставшая прекрасным историком литературы и полноправным участником трагического литературного процесса, помогала Ахматовой в борьбе за единственного сына, три раза подвергавшегося арестам, два раза по многу лет проведшего в тюрьме и лагере, воевавшего в штрафбате, дошедшего до Берлина и ставшего выдающимся ученым.
Так причудливо складывались и переплетались судьбы — и главных действующих лиц эпохи, и тех, кто надолго, в жизни или в воображении, возникал рядом. И каждый выбирал для себя стратегию — как жить? О чем писать? И тактику — молчать? Не повиноваться? «Мы тасовались, как колода карт» — так скажет Пастернак в одном из писем. Вот эти сюжеты выстраивала особая независимая драматургия жизни и творчества, которую в своих авторских читках с комментариями постаралась выявить Наталья Иванова — писатель, литературный критик, доктор филологических наук, первый заместитель главного редактора журнала «Знамя».
17 октября 2024 г.
В лекции шла речь о Льве Гумилеве, сыне Анны Ахматовой и Николая Гумилева, и Эмме Герштейн, близкой знакомой Ахматовой, Пастернака, Осипа и Надежды Мандельштам. Она была старше Льва, что не помешало их сближению в начале 30-х и драматическим отношениям «сквозь жизнь», которые она сама образно обозначила в своей «беспощадной», по определению рецензентов, книге мемуаров, назвав гумилевскую часть «Лишняя любовь». Эмма Герштейн, ставшая прекрасным историком литературы и полноправным участником трагического литературного процесса, помогала Ахматовой в борьбе за единственного сына, три раза подвергавшегося арестам, два раза по многу лет проведшего в тюрьме и лагере, воевавшего в штрафбате, дошедшего до Берлина и ставшего выдающимся ученым.
Так причудливо складывались и переплетались судьбы — и главных действующих лиц эпохи, и тех, кто надолго, в жизни или в воображении, возникал рядом. И каждый выбирал для себя стратегию — как жить? О чем писать? И тактику — молчать? Не повиноваться? «Мы тасовались, как колода карт» — так скажет Пастернак в одном из писем. Вот эти сюжеты выстраивала особая независимая драматургия жизни и творчества, которую в своих авторских читках с комментариями постаралась выявить Наталья Иванова — писатель, литературный критик, доктор филологических наук, первый заместитель главного редактора журнала «Знамя».
17 октября 2024 г.
151 Listeners
361 Listeners
131 Listeners
24 Listeners
99 Listeners
15 Listeners
194 Listeners
39 Listeners
51 Listeners
3 Listeners
116 Listeners
31 Listeners
14 Listeners
28 Listeners
7 Listeners