Третья беседа с Мариной Тарковской посвящена жизни семьи Тарковских в годы войны. Марина Арсеньевна описывает многочисленные подробности быта эвакуированных в Кинешме и Юрьевце, рассказывает, как мама и бабушка пытались заработать деньги, достать еду и раздобыть дрова. Тарковская вспоминает волнительный эпизод, когда во время ледохода на Волге ее мама, ловя плывущее бревно, провалилась под лед, вспоминает о переписке родителей и письмах отца с фронта, адресованных ей и брату Андрею. Беседа завершается воспоминанием о возвращении в Москву и встрече с другими писательскими детьми.

Скульптор Анатолий Комелин вспоминает детство в марийском селе Мари-Билямор, общение с глухонемым отцом и дружбу с детьми из детского дома, в котором работала его мама. Заметив интерес сына к рисованию, мама Анатолия Комелина отправила его учиться в Барнаул. После окончания школы и изостудии в Барнауле Комелин поступил в Пензенское художественное училище и отслужил в армии. Он описывает учебу на скульптурном отделении, веселую студенческую жизнь в Пензе и работу в художественной школе в Барнауле. Довольно скоро скульптор осознал, что педагог из него не получится, и переехал в Москву. Анатолий Федорович рассказывает о своих мастерских, переломных моментах в творчестве, интересе к христианскому искусству и рассуждает о специфике скульптуры.

Вторая беседа с Мариной Тарковской охватывает довоенный период семейной биографии Тарковских. Марина Арсеньевна рассказывает о том, как бедно жили ее молодые родители, студенты Высших литературных курсов. Она говорит о рождении брата Андрея, переводческой работе Арсения Тарковского и трудных условиях быта, которые, по ее мнению, стали причиной развода родителей. Рассказ о довоенной жизни во многом основан на переписке родителей, записях и воспоминаниях мамы, но в нем много и личных впечатлений автора. Например, Марина Арсеньевна описывает характер Андрея Тарковского, с которым они были неразлучны в детстве, вспоминает дворовые игры, охоту на «вафли» из снега и старую Москву.

Участник легендарной поэтической группы 1970-х «Московское время» поэт Бахыт Кенжеев вспоминает об учебе в английской спецшколе и на химическом факультете МГУ, о том, как написал свое первое стихотворение, как познакомился с поэтом Алексеем Цветковым и как стал эмигрантом в Канаде. Эта беседа не только полна колоритных подробностей о жизни московской творческой и научной интеллигенции в 1970—1980-е годы, она дает возможность почувствовать себя за дружеским столом вместе с одним из самых ярких русскоязычных поэтов нашего времени.

В последней, четвертой, беседе Наталья Шмелькова рассказывает о художнике Анатолии Звереве и писателе Венедикте Ерофееве. Она была с ними близко знакома и написала блестящие воспоминания: «Анатолий Зверев: современники о художнике», «Последние дни Венедикта Ерофеева», «Во чреве мачехи, или Жизнь — диктатура красного».В первой части беседы Шмелькова вспоминает хулиганские проделки и выдумки Зверева, описывает его характер и образ жизни, рассказывает об удивительных взаимоотношениях Зверева и Оксаны Асеевой. Вторая часть беседы посвящена Венедикту Ерофееву. Наталья Александровна не только рассказывает о характере и мировоззрении писателя, но и делится яркими эпизодами их совместной жизни. Например, она вспоминает, как Ерофеев попросил ее стать крестной матерью, как подарил ей на день рождения рукопись поэмы «Москва — Петушки».

Во второй беседе художник Александр Пономарев подробно рассказывает о своих художественных поисках и многочисленных творческих проектах. Переосмысление военно-морской биографии позволило Пономареву вернуться в море уже в качестве художника, найти источник вдохновения в бесконечности океана и создать новую маринистику. Художник вспоминает, как перешел от живописи к работе с объектами и пространством, стал расписывать действующие подводные лодки и строить собственный флот подлодок для Лувра и Венеции. Александр Евгеньевич размышляет о задачах искусства и роли художника как творца этики, который преодолевает трудности и привносит в мир новые возможности: от создания посреди пустыни масштабного макета затонувшей «Коста Конкордии» до проведения биеннале современного искусства у берегов Антарктиды.

В беседе с Зоей Световой инженер Леонид Штейнбок поднимает три темы. Сначала Леонид Семенович описывает историю своей семьи и личную биографию. Во второй части беседы он рассказывает о Всесоюзном научно-исследовательском институте электроэнергетики и его директоре Сергее Гортинском. Заключительная часть беседы посвящена научно-исследовательской работе Леонида Штейнбока по совершенствованию технологии отображения огромных объемов поступающей информации в сложных системах управления.Вместе с беседой публикуем статью Леонида Штейнбока «Очерк о директоре-праведнике — создателе необычной организации».

В первой беседе Марина Тарковская, дочь поэта Арсения Тарковского и сестра кинорежиссера Андрея Тарковского, рассказывает о своей родословной. Она вспоминает историю рода Тарковских, описывает их жизнь в Елисаветграде (сейчас Кропивницкий) и подробно излагает биографии дедушки Александра Карловича Тарковского и бабушки Марии Даниловны Рачковской. Во второй части беседы Марина Арсеньевна говорит о предках и родственниках по материнской линии — Вишняковых и Дубасовых.

В шестой беседе искусствовед Владимир Плужников заканчивает тему своих и чужих экстрасенсорных практик и рассказывает, как избежал использования своих способностей в военных целях. После этого любопытного отвлечения, ученый возвращается к рассказу о начале работы в архитектурной реставрации. В этой беседе Плужников рассказывает об Игоре Грабаре, с которым успел поработать, а также о ярких градозащитниках и знатоках московской архитектуры — Евгении Николаеве и Леонарде Тыдмане. Завершает беседу рассказ об архитектурных командировках и фиксации состояния церковных зданий в 1960-е—1970-е годы.

Благодаря Виктору Голышеву на русском языке заговорили герои книг Джорджа Оруэлла, Уильяма Фолкнера, Торнтона Уайлдера, Кена Кизи и многих других. Между тем переводчиком он стал едва ли не случайно: будучи физиком по профессии начал заниматься тем, что ему было по-настоящему интересно. В этой беседе Голышев рассказывает о том, как выбирал книги для перевода, как их печатали в советское и позднесоветское время, описывает атмосферу 1960-х — 1970-х годов в Тарусе, вспоминает общение с Иосифом Бродским и говорит о своем мировоззрении в целом.