В этом эпизоде мы говорим о русском языке — но не с точки зрения лингвистики, а как о политике, истории и войне. Мы обсуждаем, как язык становится не просто средством общения, а инструментом оправдания агрессии и управления обществом. Сегодня русский язык, по сути, переживает кризис: он не справился с наследием советского насилия и в постсоветское время оказался подчинён новой государственной идеологии.

Мы вместе ищем ответ на вопрос: возможна ли его переработка? Может ли язык, через который шла пропаганда и репрессии, снова стать языком свободы, достоинства и уважения?

В новом эпизоде «Опасных слов» Александр Морозов говорит о том, о чём, возможно, труднее всего говорить, — о пытках. Сегодня это не только трагическая реальность войны, но и то, что постепенно превращается в часть официальной идеологии.

Обсуждаем, как российское государство не просто допускает, а оправдывает насилие, если оно, как заявляют чиновники, служит «интересам традиционных ценностей» или «государственной необходимости».

В этом выпуске Александр Морозов говорит о Стамбуле, но не как о городе, а как о символе столкновения двух альтернативных реальностей. Пока одни продолжают утверждать, что Россия «никогда не отступит», а Трамп уверяет, что «с Путиным можно договориться», политика уходит всё дальше от здравого смысла.

Почему сегодняшние международные переговоры всё чаще напоминают анекдот, а не дипломатию? И как в условиях этой раздвоенной реальности становится всё труднее надеяться на рациональный выход из войны?

Александр Морозов рассказывает о том, как Россия уничтожает украинскую идентичность.

То, что еще недавно воспринималось как общий день памяти, сегодня стало инструментом агрессивной пропаганды. Праздник 9 мая больше не объединяет, а используется для внешнеполитических обвинений.

Память о Второй мировой войне тоже была переписана: из сложной и трагической истории она превращена в простой и удобный для власти сюжет. Советская ответственность за начало войны, репрессии, антисемитизм, — всё это вычищено из официального нарратива. Тем временем, пока на Красной площади готовятся к параду, российская армия продолжает наносить удары по украинским городам. И это делает практически невозможным честный разговор о войне.

Александр Морозов рассказывает, как на наших глазах окончательно рушится миф о «мировом правительстве». Еще недавно казалось, что за фасадом публичной политики есть некий центр управления — скрытый, но влиятельный. Сегодня этот фасад сам рассыпается, а то, что раньше считалось закулисьем, оказывается на виду — и теряет свою загадочную силу.

Морозов говорит о пустоте, которая осталась на месте старого глобального порядка. «Центры принятия решений» больше не внушают уверенности, а международные рамки, к которым привыкли целые поколения, будто исчезли. Возникает вопрос: кто теперь отвечает за будущее? И возможно ли, что новая конфигурация мира, которая складывается на фоне войны, уже сейчас ищет форму?

В новом эпизоде — цитата Дональда Трампа, который признался, что Путин его «слегка подбешивает» (pissed off). Фраза, которая на русском звучит куда менее дипломатично, чем на английском.

Как долго Дональд Трамп будет терпеть стратегию Владимира Путина? И почему у Путина не остается другого выбора, кроме продолжения войны? Александр Морозов рассказывает о новом повороте в отношениях между Вашингтоном и Москвой.

По словам американского посланника Стива Уиткоффа, Владимир Путин молился в храме вместе со своим духовником за спасение Дональда Трампа после покушения на сегодняшнего американского президента. Почему американские консерваторы оказываются готовы верить в религиозность Путина? И как вера и религия связаны с моральными основаниями политики?

В новом выпуске «Опасных слов» Александр Морозов рассказывает о молитве за Трампа и российских священниках, пострадавших за свою антивоенную позицию.

Что такое культурный фронт и как культура сопротивляется войне и путинской повседневности?

Сегодня мы говорим не о прошлом, а о настоящем — об идеях, которые формируются прямо сейчас, на втором сроке Дональда Трампа. Политолог Александр Морозов размышляет, почему Трамп выбрал Путина и каким видит конец войны в Украине американский президент.

Что стоит за предложением «прекращения огня»? Это о поиске долгосрочного мира? Или о передышке перед новым витком войны?