Это финальный эпизод нашего специального сезона, посвященного 50-летию подписания Хельсинкских соглашений.

Почему дипломаты годами обсуждали выполнение Хельсинкских соглашений, что изменил приход Горбачева к власти в СССР, и на что на самом деле оказалась способна Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе.

Это специальный сезон, посвященный 50 летию подписания Хельсинкских соглашений. В трех эпизодах подкаста историк Сергей Лукашевский расскажет, зачем страны НАТО и Варшавского договора решили зафиксировать статус-кво в Европе, и почему СССР согласился подписать международный документ, который обязывал его соблюдать права человека.

Во втором эпизоде: о чем в итоге договорились 35 государств, почему документ критиковали и на Западе, и на Востоке, и как советские диссиденты стали примером для правозащитных организаций по всему миру.

Это специальный сезон, посвященный 50 летию подписания Хельсинкских соглашений. В трех эпизодах подкаста историк Сергей Лукашевский расскажет, зачем страны НАТО и Варшавского договора решили зафиксировать статус-кво в Европе, и почему СССР согласился подписать международный документ, который обязывал его соблюдать права человека.

В первом выпуске: соглашение между Сталиным и Черчиллем на клочке бумаге, разделенная Европа и кому был важнее статус кво.

Растерянные девяностые, встающие с колен нулевые, псевдоголливуд и «чернуха» десятых и, наконец, идеологизированные сказки и возвращение к старому советскому кино сегодня.

Как работала пропаганда в советских фильмах, которые считались очищенными от политики и подавались как развлечение, и как это искажало картину мира советского зрителя

Почему соцреализм был не искусством и даже не пропагандой, а институцией, заменявшей собой реальный социализм. И как вышло, что нынешняя российская политика исторической реконструкции — прямое следствие этого процесса.

Как литературная проработка советской социальной травмы вместо принятия обернулась посттравматическим синдромом, и почему наше настоящее превратилось в историческую реконструкцию.

Что такое боль памяти и как работал главный прием литературы соцреализма — дереализация действительности.

Вторая лекция о литературном каноне как способе утверждения национального превосходства и оправдания насилия. Мария Майофис на примере сочинений Достоевского и Сухово-Кобылина показывает, как может работать идея альтернативного канона, а также историзация классических текстов.

Что такое идея литературного канона, почему она стала основанием для политики национального превосходства и культурного консерватизма, и как эту ситуацию можно исправить.